Про любящие глаза и взрослую вилку. Что думают дети?

Ольга Нечаева

Весь мир – абстрактная картинка

Мне кажется, когда ребенок совсем маленький, весь мир для него – это странный цветной узор, картина абстракциониста. Ведь он совсем ничего не знает, например, о том, что это большое темное пятно – шкаф, и он отдельно от белого пятна, стены. Шкаф стоит и открывается, и производит шум, и он неживой. Мне кажется, перед ребенком течет этакая матрица из звуков, цветов, запахов, и по мере роста, наблюдая, они начинают отделять лица от не-лиц, а потом вдруг обнаруживают, что лицо и руки, которые к ним прилетают, – это всё вместе мама. А потом, что мама может уйти, и она еще больше, и у нее есть много всего.

Помню момент, когда мой сын начал замечать, как я переодеваюсь, то есть он впервые отделил одежду от меня – показывал пальцем и смеялся над новыми платьями. А потом вдруг осознал колготки и расплакался – потому что у мамы вдруг исчезли привычные части тела и вместо них появились новые. Маленькие дети боятся перемен, и мне пришлось снимать и надевать колготки, чтобы он понял, что они – это тоже такая отдельная штука.

И так во всем. Время начинает распадаться на спать и не спать, потом на день и ночь, потом на кусочки поменьше. Общие понятия «есть»  постепенно делятся на кусочки и появляются завтраки, когда едят кашу и тосты, и обеды, когда еда распадается на первое, второе и третье. И так далее, пока весь мир не разложится на понятные кусочки лего.

К чему я это?

Для меня понимание детского  восприятия мира делает максимально понятным большинство «капризов» и прочих нелогичных требований ребенка. Мне кажется, ребенок видит ситуацию в целом, как такую целостную инстаграммку, картинку. Знаете, как бывает, когда вспомнается собственное сильное впечатление – насколько в нем важны детали!
Например, я помню, как пустила лошадь в галоп по берегу моря. Помню до сих пор. И в этой картинке есть все – и серый цвет неба, и шум шторма, и запах лошадиного пота, и взрывающая сердце радость полета и свободы. Если бы я еще раз оказалась в такой ситуации и мне бы предложили ехать не на лошади, а на осле? Или вместо шторма сделать жару и штиль?

Вот сидит он катает машинки, я говорю «пойдем ложиться, пора спать», он кричит «нееет, не хочуу». И я, глупая, занудно объясняю, что спать нужно. Но он не против спать, он против того, чтобы я разрушала что-то важное и здоровское, что происходило в этот момент. Он говорит «нет» отказу от радости катания машинки, всей этой радости от тяжеленькой красной машинки в руке, как у нее колесики поворачиваются интересно, когда катаешь ее по ковру, или можно самому повернуть их и так, и сяк. А тут мама пришла и говорит «прекрати радость». Нет, мама, конечно, так не говорит, мама говорит «пойдем спать», но по сути мама говорит «прекрати радость». А если мама скажет «бери машинку с собой, пойдем наверх», то он с радостью пойдет, потому что он не против спать, он против того, чтобы отдать машинку.