Воспитание доверием
Симон Львович СоловейчикКонечно, вам, дорогие читатели, известно имя автора этой публикации. Мы не знаем более мудрых и тонких слов, обращенных к взрослым людям с
требованием неустанных попыток понять мир детства. Мы читаем тексты
Симона Львовича Соловейчика и всматриваемся в зеркало собственных
ежедневных и ежечасных педагогических ситуаций, узнаем их, будь мы
родители или профессиональные наставники маленьких и старших детей. В
этих текстах нет прямых советов или наставлений, но стиль их таков, что
невозможно отказаться от точного вывода, заключенного в любом эпизоде. В
этом состоит удивительный литературный талант Симона Львовича.
Издательский дом «Первое сентября», 2011
Воспитание – сугубо творческое дело. Каждый раз, когда возникает затруднение с детьми, мы должны искать выход – точно так же, как если бы мы решали математическую задачу. Мы не можем списать ответ, не можем, рассердившись, разорвать негодный учебник на части, не можем выбрать себе другую задачу, полегче. Нам задана именно эта, и мы должны над ней мучиться, пока не решим!
Творческое воспитание, воспитание в обход – самый трудный, но зато и самый надежный путь воспитания. Нет ребенка, не понимающего, что его воспитывают; и нет ребенка, который любит, чтобы его воспитывали. Вся педагогика твердит о том, что воспитание должно быть незаметным для воспитанника. Но иногда дети замечают или разгадывают наши педагогические хитрости, они, как правило, относятся к ним с веселым юмором:
– Ой, мам, ну какая же ты хитрая!
И обе – мать и дочь – смеются, довольные.
Детей нельзя обманывать: нельзя обещать им что-то и не сделать, нельзя притворяться, что мы любим их, если мы на самом деле их не любим. Но можно и нужно пускаться на всякие хитрости, чтобы отвлечь их от дурного, побудить к хорошему. Дети ценят эти хитрости как признак мастерства, признак ума, ловкости. Важно только, чтобы хитрости наши удавались.
Каждый раз, когда детям прописывали горькое лекарство, отец, уговаривая их, сам первый глотал огромную ложку: «Вот видишь? Совсем не горько!». Потом, когда дети выросли, они рассказывали, что из всего детства это запомнилось им больше всего: как отец с веселым лицом глотал ложками горькое лекарство...
Нянечки родильных домов утверждают, что даже у совсем маленьких детей есть характер: один рождается спокойным, другой – беспокойным, один умный, другой глупый, третий хитрый; один добрый, другой агрессивный... У них нет еще имен, отец с матерью еще спорят, как назвать сына: имени нет, а характер есть.
Значит, все от природы? Все заранее предопределено?
Мать рассказывает о грубости двенадцатилетней дочери: «Это у нее гены такие. От отца».Как удобно! Я еще ни разу не встречал женщин, которые жаловались бы на свои «гены» – непременно на отцовские. Да и ни один мужчина не грешит на свои «гены» – только на материнские.
Нет смысла воевать с природой ребенка, переделывать подвижного, энергичного мальчика в существо медлительное, всегда спокойное. Нет смысла торопить природу, пытаться ускорить заложенный в нашем ребенке темп развития. Но будем верить, что природа заложила в ребенка способность стать хорошим человеком. Будем верить в ребенка – и сама эта вера сделает чудеса.
У нас трудный ребенок, у него плохие гены? Но попади этот ребенок вместе с его генами в другие руки, к более умному, опытному и знающему воспитателю – посмотрели бы мы, как изменится он в считанные дни!
Мы доказываем ребенку, что он плох: не туда пошел, не то взял, не так ест, не так ходит... Все не так! Если ребенок примет все эти «не так», он пропал, он будет разрушен, подавлен, смят. Но он инстинктивно борется за себя. Он бежит от нас, он не слушает нас, он не хочет слышать и знать все эти «не так» – он сохраняет свое духовное «я» с тем же упорством, что и физическое.
– У тебя руки кривые.
Ему говорят:
– Глаза бы мои на тебя не смотрели.
Но стоит переменить тон, сказать: «Ты молодец, старайся еще!» – и он наш! Он пьет эти слова, как бальзам, они необходимы ему для поддержания сил.
К сожалению, мы скупы на похвалы, мы боимся испортить ребенка. Он огорчает нас своим неумением, своими капризами, неряшливостью, медлительностью, непослушанием... И снова – замечания, одергивания, брань: не так ты все делаешь, не умеешь ты ничего, дурной ребенок, глупый, хуже других детей, и вообще – уйди и не мешай...
В результате неусыпных наших забот и появляется нередко представление о себе как о ничтожестве. «Я ничто... Чем-то могут быть только взрослые. А вот я уже ничто чуть постарше...» – так определяет это детское состояние Януш Корчак.
Попробуйте воспитать Ничто!
Попробуйте сделать человека из Ничтожества! Невозможно это.
С самых первых дней, когда нам кажется, что ребенок еще ничего не понимает. «Да ладно, он нас и не слышит!» – мы жалуемся на него соседям и гостям, рассказываем, как замучились с ним, вздыхаем: «Горе ты мое», старательно и тщательно превращая душу ребенка в ничто, а потом принимаемся воспитывать его, искоренять пороки. А ведь Ничто – средоточие пороков. Человек – средоточие достоинств. Так будем искать в ребенке человека!
Во многих случаях обратный сигнал приходит с опозданием. Общение с ребенком напоминает диалог, когда одна сторона уже произнесла десять фраз, продолжает говорить – и только тут поступает ответ на первую фразу. Потом на вторую... Ответ в конце концов приходит, но, бывает, через годы. Малышу твердят: скажи «Мама! Ма-ма...». Не понимает! Но проходит день, или месяц, или три месяца – и вдруг он спокойно, без напряжения и совершенно отчетливо произносит долгожданное слово. Он ответил на учение матери, но не сразу.
Воспитателю многое приходится делать в надежде, что воспитанник когда-нибудь – а не сразу! – поймет его. Но так трудно не испортить отношения сегодня, в безответную пору! Так трудно говорить, словно в пустоту, и верить, что не пустота перед тобой, что тебя слышат!
– Сережа, сходи в магазин! – Молчание. Листает книгу.
– Я кому сказала?
– Сейчас.
– Сережа...
– Ну сейчас же...
Почему бы ему не вскочить, как на пружине, по первому слову матери? Зловредный какой! Не любит мать! Все нервы вымотал!
А он не зловредный, он и не думает о материнских нервах, у него своя жизнь. Он пойдет в магазин, но не хочет демонстрировать послушание, он, может, нарочно выжидает, чтобы не выглядело, «как на пружинке», он упражняется в независимости. Пройдет какое-то время, он встанет – не торопясь, раздражающе медленно, будет полчаса одеваться и прихорашиваться.
И, наконец, когда мама, кажется, дошла до точки кипения – соизволил, отправился...Что делать с таким?
Да ничего! Он услышал мать, пошел и всегда ходит, если его просят, и вообще он добрый и послушный мальчик, но только дайте ему время сделать вид, будто он пошел в магазин не из-за того, что мама ругает, а сам он так решил пойти. Самому ему вдруг захотелось выйти на улицу и заодно, так уж и быть, сходить в магазин!
Все идет нормально и спокойно, если родители понимают: не жди ответа сию же минуту; не жди угодливого послушания, наберись терпения – все получится хорошо, но в свое время. К сожалению, не придумана и никогда не будет придумана машина, которая оповещала бы вас, что сигнал принят, – нет видимой обратной связи, ни по каким признакам не можем мы установить, услышали нас или не слышали!
Еще хуже обстоит дело с детской благодарностью
Всей нашей жизнью мы приучены: если ты сделал человеку что-то хорошее, то и он с тобой в ответ – по-хорошему, или уж во всяком случае обнаружит хоть какие-то признаки благодарности. Вся жизнь так устроена! А в доме что? Я сыну и то купил, и это. И куртку, и магнитофон, и велосипед – а он хоть бы что! Как приносил двойки, так и приносит!
Неблагодарный!
Но оставим эти счеты с детьми – они недостойны, мелочны и всегда ведут к взаимному отчуждению. Есть легенда, которая замечательно объясняет, в чем же выражается благодарность детей.
– Сын мой, видишь, как я забочусь о тебе. Будешь ли и ты так же заботиться обо мне, когда я стану совсем дряхлым?
– О, конечно, отец! – отвечал сын.
Старый орел сказал:
– Мне грустно, что у меня вырос сын-лжец...
И он бросил сына в бурлящее море! Вернулся за вторым. Понес его к берегу.
– Будешь ли ты, сын, заботиться обо мне так же?..
– Отец, как ты можешь в этом сомневаться?
И второго сына бросил отец в море. Полетел за третьим.
– Сын мой, будешь ли ты заботиться обо мне так же, как я о тебе?
– Отец, этого я обещать не могу, – сказал третий сын. – Но обещаю, что когда у меня будут дети, я стану заботиться о них так же, как ты обо мне.
И старый орел долетел с орленком до берега...
Не надо понимать легенду буквально. Примем главное: жизнь должна идти вперед, а не назад; родители все отдают детям, а дети – своим детям, и так эта эстафета бескорыстной любви и заботы идет через века...
Нельзя требовать любви от детей в обмен на наши услуги. Если мы правильно воспитываем их, то эта любовь проявится сама собой.
Что же – все отдай, и ничего взамен? Но мы получаем неизмеримо больше, чем отдаем. Ведь многие из нас ни разу за всю жизнь не испытали бы острого любовного чувства, не знали бы, что такое нежность, заливающая, останавливающая сердце, если бы не дети. Так кто же у кого в долгу?
Статья из журнала «Монтессори-клуб» № 5 (35) 2012 г.
Фото интернет-источник
Как и где узнать о педагогике Монтессори больше?
Предлагаем Вам стать участником программы "Монтессори-педагогика для всех". Это платная рассылка серии из 48 писем, каждое из которых включает в себя подборку статей о педагогике Монтессори, задания для самоконтроля и мультимедийные материалы.
Автор программы Елена Хилтунен: Монтессори-педагог, инициатор и родоначальница возрождения монтессори-педагогики в России, эксперт Ассоциации монтессори-педагогов России, автор более 30-ти книг о педагогике Марии Монтессори.
