Происхождение моей монтессори-педагогики

Мне хотелось построить школу для самостоятельных детей. Но очень долго не приходил ее образ. К тому же я только догадывалась, что все дети, даже самые маленькие, мечтают о самостоятельности, что это дар природы, о котором люди не подозревали, когда придумывали школу образца Яна Амоса Коменского. 

В Голландии друзья привели меня в школу, на дверях которой было написано «Montessori-school». Я не знала тогда в 1989 году, кто такая Монтессори, но с восхищением обнаружила, что дети в этой школе учатся сами. Абсолютно сами, а учителя-консультанты подходят то к одному, то к другому лишь по их просьбе. Никакой единой для всех программы обучения, а учебным планом называют обыкновенный календарь каникул. В расписании вместо названий предметов стоит время свободной работы, лекций и лабораторных занятий. Дети разного возраста занимаются вместе и без спросу входят в любую классную комнату.

Мне верилось и не верилось. Неужели такое возможно?! Но вот ведь своими глазами вижу, не сон, не волшебство!

И через год я стала делать такую школу в России. Не одна, конечно. Но с людьми, которые лучше других могли понять необходимость учебного заведения для самостоятельных детей. Среди них была Атта Валерьяновна Полинская, лидер московского семейного клуба «Созидатель», Валентина Кондакова, Вероника Заморина, Елена Литвяк – участница сборов политлицея в «Комсомолке», который организовывался в духе коммунарства последней волны, Дмитрий Сороков, Ирина Любичева и Елена Максимова - психологи, Лев Вячеславович Виноградов - замечательный музыкальный педагог, героическая Светлана Ивановна Губанова, которая в лихие 90-е достала для нас несколько комплектов материалов Монтессори лучшей в мире голландской фабрики вместе с мебелью и еще несколько  наших друзей и помощников.

Я повесила в классной комнате портрет итальянского педагога Марии Монтессори и спросила детей, как они думают, кто эта женщина. Одна маленькая девочка сразу ответила: «Это королева»…

Никогда не думала, что в моей жизни будет какой-нибудь идеал. Но вот ведь как все обернулось. На все последующие годы эта великая женщина завладела моим разумом, заставила перевернуть все прежние представления о смыслах человеческой жизни, о детях и о педагогике, которая оказалась больше сродни науке, чем искусству. 

М. Монтессори называла свою педагогику системой саморазвития ребенка в специально подготовленной взрослыми развивающей среде. Это потрясающе совпадало с моими представлениями о роли взрослых в жизни детей. Они не учат напрямую, а создают наилучшие условия для свободной и самостоятельной работы, которая у детей естественно совпадает с процессом взросления, саморазвития. Спонтанно, не специально это делают каждая мама и каждый отец. А профессионально – учитель, воспитатель, наставник. И разумеется, в каждом возрасте ребенку необходимы разные условия для саморазвития. А поскольку нет на свете двух одинаковых детей, как и двух одинаковых колокольчиков или березок, то надо внимательно наблюдать именно тех детей, за которых ты отвечаешь, и обустраивать их «среду обитания» сообразно их интересам, увлечениям и способностям. А это уже метод научной педагогики. Значит, учитель должен быть исследователем, ученым, а не актером, проповедником или человеком, передающим знания. 

Сначала это был детский сад, а потом школа. Назвав ее именем Марии Монтессори, мы не лукавили – все, что требовало точной трансляции классической монтессори-педагогики было аккуратно выполнено. Компетентные иностранные педагоги придраться ни к чему не могли, только восхищались. Но сами мы знали точно: наша российская монтессори-школа и похожа, и не похожа на другие подобные в мире, потому что в ней жил особенный дух вдохновенного сотрудничества маленьких и взрослых, дух высочайшего бескорыстного энтузиазма.

Теперь уже многие знают, что монтессори-педагогика – это педагогическая система, позволяющая детям учиться самостоятельно с помощью специальных дидактических пособий, которые когда-то придумала сама Мария Монтессори, а также созданных их собственными руками. Однако, если смотреть на эту идею столь примитивно, покажется, будто стоит правильно расставить все эти волшебные дидактические материалы по полочкам, запустить детей и - готово! - можно вешать вывеску «Школа Монтессори!» Многие у нас в России так и делают. Потом переживают, что ничего у них не получается. Со мной тоже так было.

Я пришла к заведующей детского садика и спросила: можно поставить в детскую группу дидактический материал Монтессори? Заведующая очень милая женщина, знавшая моих собственных детей и догадавшаяся, что детский сад всё равно будет скоро закрываться, разрешила. Очень смешно теперь вспоминать, как всё первое время происходило. Книжки, которые я тогда просматривала, весьма мало места уделяли технологии работы – но много тому, чем занималась сама Монтессори в группе детей. А она вроде бы раскладывала материалы по полочкам и наблюдала, что делали с ними ребятишки. Отсюда рождался ее метод научной педагогики. Я тоже попробовала наблюдать: дети принялись этими материалами кидаться, лупить друг друга по головам... Понаблюдав за подобным безобразием некоторое время, я пришла к выводу, что монтессори-педагогика – очень плохая педагогика. Допускать к ней российских детей ни в коем случае нельзя. Только много позже я узнала, что именно такое начало ждет всех учителей, поверивших в монтессори-педагогику.

Прошли годы, прежде чем я разгадала, как мне кажется, многие секреты Монтессори-педагогики. Многие, но не все! Сама жизнь преподала мне эти уроки – «уроки на корточках», как я стала их называть.  

Статья из журнала "Монтессори-клуб" № 1, 2007

Фото из архива автора